Сурово.
Многие смотревшие Гран-при Катара слегка посмеивались над неудачей новичка «Уильямса» Логана Сарджента – он сошел 41-м круге потому, что ему «стало плохо». После череды аварий подряд показалось, будто это просто закономерный итог.
Но посмотрите, как именно он вылезал:
Команда буквально уводила его под руки в комнату пилота:
А после финиша выпустила пояснение: Логан пострадал от сильнейшего обезвоживания, усилившего последствия перенесенного в начале недели гриппа. Сарджент еще до Гран-при Сингапура рассказывал, что у него нет бутылки в болиде и во время гонки он никогда не пьет – вот его геройство и настигло.
А после финиша оказалось, что поступок Логана – на самом деле достойное и ответственное решение.
Например, Эстебана Окона из «Альпин», судя по транскрипции радиопереговоров в TeamViewer, дважды вырвало в шлем. После финиша он выглядел полностью изможденным:
«Меня начало тошнить на 15-16 круге, – признался Эстебан. – На протяжении двух кругов мне было плохо. Меня начало тошнить и я подумал: «Вот черт, это будет действительно длинная гонка». Главным было психологически успокоиться, взять ситуацию под контроль, сосредоточиться на работе и постараться сделать все правильно.
Раньше я не переживал ничего подобного. Я мог легко проехать двойную дистанцию любой гонки, мы тренируемся для этого. Но сегодня было слишком жарко – проблемой был и сам по себе нагревшийся воздух в Катаре, и горячий воздух, который нагревался от работы двигателя позади болида. Температура внутри кокпита, наверное, достигла градусов 80.
Я попытался открыть визор хотя бы немного, чтобы можно было дышать, но это не помогало. Вся машина раскалилась. Жар шел сзади и спереди – у меня горели ноги. Я снял балаклаву и сложил все это в кокпит. Из-за высокой температуры машина ощущалась как печка. Простите, я не хочу больше думать об этом, хочу в душ».
А видели, как сидел Макс Ферстаппен перед празднованием сразу после финиша?
В подиумной комнате трехкратный чемпион присоединился к отдыхающему Оскару Пиастри из «Макларена»:
«У кого-то есть инвалидная коляска?» – спросил победитель, усевшись в углу.
Алекс Албон из «Уильмса» не смог сам вылезти из кокпита после финиша – ему потребовалась помощь:
Команда подтвердила: №23 доставили в медцентр, где ему диагностировали сильный тепловой удар. Кстати, на видео видно, насколько же тяжко выбирались из болидов и Алонсо с Оконом.
Но Лансу Строллу из «Астон Мартин», кажется, было еще хуже – он короткими перебежками сразу направился к карете скорой помощи:
Час спустя здорово осунувшийся Ланс выступал на ТВ:
«У меня все расплывалось последние 25-30 кругов, я немного отключался в быстрых поворотах, давление постоянно скакало. Вообще ничего не видишь и пилотируешь наугад по визуальным точкам, которые запомнил, понемногу теряя сознание».
Алонсо в процессе гонки жаловался на жжение в спине и заднице и просил воды на пит-стопе – по слухам, заработал в итоге ожоги.
«Жара была абсолютно безумной, – подтвердил и Шарль Леклер. – Здесь очень много скоростных поворотов. Наиболее недооцененным фактором, как мне кажется, стало то, какой нагрузке мы подвергались во всех этих скоростных поворотах. Ведь обычно такого не возникает.
Трудно описать словами то, насколько тяжело была эта гонка. Думаю, сегодня было в два раза тяжелее, чем на Гран-при Сингапура».
Ландо Норрис из «Макларена» объявил гонку в Катаре «найденным пределом»: «Нужно что-то сделать. Очень опасная ситуация. Люди реально отъезжают в медцентр и теряют сознание».
Участник чемпионата Европы по грэвельным велогонкам (а там проезжают по 4-5 часов примерно в схожих условиях!) Валттери Боттас из «Альфа Ромео» назвал гонку «пыткой на грани выносимого».
Пилоты даже дошли до открытия визоров на прямой на скорости 300+ км/ч – хотя вообще-то это опасно, но желание хоть немного подышать оказывалось сильнее:
Почти все пит-стопы – тоже с открытыми визорами:
Юки Цунода признал, что пытался сделать так же – но в лицо ему дул только песок, а не хоть какой-то воздух.
Также Расселл во время заезда пробовал немного размять руки – видимо, из-за обезвоживания они начали неметь на руле:
«Это была с запасом самая физически напряженная и тяжелая гонка, в которой я когда-либо участвовал. Жара была просто безумной. Я как будто сидел в духовке. Это было действительно сложное испытание. Честно говоря, были пара моментов, когда я думал, что потеряю сознание. Если бы было еще чуть-чуть жарче – я бы сошел, тело едва выдерживало», – пояснил Джордж.
Дело – в ночной ультражаре и внезапной влажности в 70% близко к полночи по местному времени – с учетом еще и огромного количества песка, дышать оказалось очень трудно.
«Нам еще повезло – все могло быть хуже, в четверг на трассе было на 4-5 градусов выше в то же время», – подчеркнул Пиастри.
И Гран-при Катара подписан в «Ф-1» на следующие 10 лет (хоть его и планируют двигать на ноябрь-декабрь). Этапу в Сингапуре придется уступить титул самой трудной и суровой – там как минимум нет столько пыли.