А еще по пейзажам Северной Африки и с заправкой на обычной бензоколонке.
От редакции: Привет! Вы в блоге Трибуны Scaledrom, он посвящен «Формуле-1» и самым интересным историям о ней. Автор регулярно попадает в редакционную ленту, но давайте поддержим его мотивацию плюсами и подписками!
Сезон «Формулы-1» этого года запомнится не только возвращением в календарь олдскульных треков вроде «Нюрбургринга», Имолы и «Стамбул-парка», но также дебютом сразу трех совершенно новых для серии трасс. Компанию Муджелло и Портиману составила необычная скоростная версия «Сахира», которую многие прозвали «овальной».
Тем не менее будущее этих автодромов после 2020-го лишено какой-либо ясности, и понравившиеся болельщикам трассы рискуют отметиться лишь разовым появлением в чемпионате. Особенно когда контракты этапов, которые они заменили, рассчитаны на несколько сезонов вперед. Поэтому тот же «овальный Сахир» может войти в список из десятка треков с одной единственной гонкой «Формулы-1» в активе. Среди них, к слову, есть как легендарные «Ле-Ман» и «Себринг», так и совсем спонтанные площадки. Про самые необычные и памятные из них пойдет речь дальше.
«Айн-Диаб» – первый Гран-при «Формулы-1» в Африке (и единственный в ее северной части)
Гран-при регулярно заезжали в Северную Африку еще до войны. В том же Марокко гонки проводились с начала 30-х, хотя по престижу этап явно уступал ливийско-итальянскому Триполи. Перехватить инициативу у королевства получилось ближе к концу 50-х. С благословения султана местный автоклуб за каких-то шесть недель построил временный трек «Айн-Диаб» на дорогах общего пользования вблизи Касабланки и пригласил к себе в гости «Формулу-1». Первый раз серия приехала на атлантическое побережье Африки в 1957-м и провела внезачетный этап, а уже на следующий год «Айн-Диаб» принимал финальную гонку чемпионата.
Последнее Грани-при сезона-1958 было решающим в борьбе за титул между Стирлингом Моссом из «Вануолла» и Майком Хоторном из «Феррари». Накануне этапа с Хоторном случился неприятный инцидент: когда механики распаковали алый болид англичанина, гонщик с ужасом обнаружил, что на борту нарисована двойка – тот самый номер, под которым по очереди выступали его погибшие напарники Луиджи Муссо и Пит Коллинз. Суеверный Хоторн уговорил нового коллегу Оливье Жендебьяна на смену машин, после чего собрался и занял первое место в квалификации. Для победы в чемпионате ему хватало второго места, в то время как Моссу требовалось побеждать при финише Майка не выше 3-го места.
@ScuderiaFerrari is ready for the qualification session of the Moroccan Grand Prix at Ain-Diab in 1958.#RetroF1 #RetroGP #Formula1 #F1 #formule1 #Ferrari pic.twitter.com/Lgs3JXzA5x
— UnracedF1 (@UnracedF1) November 1, 2020
В воскресенье пилоты «Вануолла» Тони Брукс и Стюарт Льюис-Эванс договорились вместе сдерживать Хоторна, пока их товарищ будет бороться за победу. План сработал лишь отчасти: Мосс со старта вышел в лидеры, а вот за ним образовался «сэндвич» из машин «Феррари» и «Вануолла». Зная о том, что техника англичан порядком износилась к концу сезона, в «Феррари» приказали гонщикам взвинтить темп и давить по максимуму в надежде на поломки у соперников.
Вскоре мотор на машине Брукса действительно не выдержал напора и отказал, за счет чего Хоторн вышел на третье место. Следовавший вторым Фил Хилл из итальянской команды без сопротивления пропустил лидера вперед, а сам переключился на борьбу с Льюисом-Эвансом.
Именно в погоне за двумя «Феррари» на машине Льюиса-Эванса и загорелся двигатель. Гонщик сумел выбраться из пламени, но позже скончался от тяжелых ожогов. После трагедии команда «Вануолл» навсегда покинула гонки, как и трасса в Касабланке.
Хоторн спокойно доехал ту гонку вторым и стал первым британским чемпионом «Формулы-1». А его земляк Стирлинг Мосс снова остановился в шаге от титула.
«Цельтвег» – бывший военный аэродром, превратившийся в гоночную трассу. А потом – обратно в аэродром
Пожалуй, альпийские пейзажи Штирии – первое, что вспоминается фанатам гонок, когда речь заходит о Гран-при Австрии. Местная трасса рядом с деревенькой Шпильберг успела принять 33 заезда «Формулы-1» – все когда-либо проходившие на территории страны, за искючением первого. Его в далеком 1964-м провели на летном поле в Цельтвеге (на фото выше), расположенном всего в четырех километрах южнее нынешнего «Ред Булл Ринг» – ранее здесь при Гитлере обучали летчиков люфтваффе.
Вопреки солидному статусу, Гран-при на «Цельтвеге» не соответствовал даже скромным запросам «Формулы-1» начала 60-х. Гонка принесла Лоренцо Бандини единственную победу в карьере, но по уровню напоминала скорее региональный чемпионат любителей.
Зрители жаловались на плохой обзор из-за неудобного расположения трибун, а пилотам пришлось ехать по разбитой взлетной полосе бывшего военного аэродрома. Границы трассы лишь в нескольких местах обозначили тюками сена, куски бетонных плит торчали во все стороны. Неудивительно, что до финиша добралось меньше половины участников, многие из которых попали в аварии или разбили подвеску на ухабистом покрытии.
«Цельтвег» не снискал славы «Сильверстоуна», когда-то тоже переделанного из аэродрома в гоночный трек, хотя организаторы и рассчитывали повторить успех англичан. «Формула-1» учла неудачный опыт и пообещала австрийцам вернуться, как только они достроят стационарный автодром поблизости.
С тех пор «Цельтвег» превратился в главную базу австрийских ВВС, а красотой альпийских предгорий помимо военных отсюда могут насладиться гости ежегодного авиашоу AirPower.
«АФУС» – немецкий «Индианаполис», превратившийся в обычный автобан
Идея создать платную дорогу в лесах под Берлином и между делом проводить на ней гонки появилась еще в начале прошлого века. Трасса должна была начинаться в престижном районе Шарлоттенбург и тянуться почти 10 километров на юг до озера Николасзее. Проект закончили только после Первой мировой, но почти сразу в Германии грянул тяжелейший экономический кризис. Обедневшее население в буквальном смысле растащило одну из первых асфальтовых дорог в стране, заодно порубив трибуны на дрова.
Тем не менее, к 1926-му «АФУС» (аббревиатура от немецкого Automobil-Verkehrs und Übungs-Straße, что переводится как «транспортная и тренировочная автодорога») восстал из разрухи и принял Гран-при Германии. Трек состоял из двух сверхдлинных прямых, южной шпильки, затяжного северного поворота и получился чрезвычайно опасным. Трагедия произошла в первой же гонке: «Мерседес» Адольфа Розенбергера вылетел с мокрой трассы в толпу зрителей и убил трех человек.
Пришедшим к власти нацистам «АФУС» показался недостаточно гиблым, и вместо замедления шиканами они переделали оба поворота в бэнкинги. В северной части трассы успели возвести огромный кирпичный вираж с углом наклона в 43,6 градуса. Достроить южный помешала Вторая мировая война – от планов по реконструкции остался лишь земляной вал, который солдаты использовали в качестве пулеметной точки.
Но даже такой конфигурации хватило для рекорда максимальной скорости на круге, установленного в 1937-м и павшего лишь десятилетия спустя в Индианаполисе. Офицер СС и любимец нации Бернд Роземайер проехал весь «АФУС» со средней скоростью 276,39 км/ч за рулем серебряного «Ауто Унион» (прежнее название «Ауди»).
После войны сильно разрушенный «АФУС» оказался в американском секторе и лишился элитного статуса – по дороге теперь мог ездить кто угодно и абсолютно бесплатно. Согласно городской легенде, одним из таких желающих был первый советский комендант Берлина – Николай Берзарин. Якобы за рулем спортивного «Хорьха» генерал Берзарин выехал на тот самый бэнкинг, но не справился с управлением и разбился (по официальной версии, советский военачальник погиб в другом районе города, управляя мотоциклом).
Послевоенное «экономическое чудо» вернуло мировой автоспорт в Германию – в том числе на «АФУС», безнадежно устаревший в плане безопасности. Восстановленный профилированный поворот оставили без ограждения внешней кромки, что привело к нескольким тяжелым авария: в одной из них погиб топовый пилот Жан Берра. Спортпрототип «Порше» под управлением француза вылетел с гигантского бэнкинга во время дождевой гонки прямо перед стартом единственного этапа «Формулы-1», прошедшего на берлинской трассе в 1959-м.
Устрашающий северный вираж разобрали в 1967-м, попутно сократив трассу почти на две трети от изначальной дистанции. До середины 90-х сюда приезжали туринговые серии и младшие «Формулы», но череда серьезных инцидентов в итоге поставила крест на будущем трассы.
Сегодня прямые одного из самых быстрых треков мира стали частью федерального автобана А115, на месте бэнкинга открыли стоянку, судейскую башню переоборудовали в мотель для дальнобойщиков, а бывшую главную трибуну выкупил под лофты местный миллионер-мигрант, разбогатевший на торговле восточными сладостями.
«Монсанто-Парк» – гонки через трамвайные рельсы, но с потрясающими видами
На протяжении 50-х годов «Формула-1» часто приезжала в Португалию, однако местная гонка не входили в официальный календарь чемпионата мира. В качестве места проведения заезда поочередно выбирали Порту или Лиссабон – и только в 59-м последний получил статус зачетного этапа.
Большая часть столичной трассы пролегала по аллеям «Монсанто-Парка», откуда спускалась в городскую черту. Здесь гонщикам открывались живописные виды гавани одного из самых красивых городов Европы – только все это вряд ли компенсировало ощущения от сложного трека вкупе с изнуряющей португальской жарой.
В ходе заезда болидам пришлось пересекать за круг разные типы покрытий, включая рельсовые пути знаменитого лиссабонского трамвая. Завершившуюся в сумерках гонку выиграл Стирлинг Мосс, кочевавший в тот сезон между частниками из «Роб Уокер Рэйсинг Тим» и отцовской командой BRP. Вторым финишировал американец Мастен Грегори на таком же «Купере», что и у Мосса, только от заводской конюшни.
По ходу гонки Грегори едва не убил лидера чемпионата и победителя того сезона Джека Брэбема. Столкнувшись с телеграфным столбом, австралиец вылетел из машины прямо на проезжую часть перед шедшим следом Грегори, который проявил чудеса реакции и успел отвернуть в сторону.
Тот Гран-при стал последней гонкой в истории красивой, но архаичной трассы. На следующий год «Формула-1» еще раз проехала по городской брусчатке в Порту, прежде чем прервать вояжи в Португалию вплоть до середины 80-х.
«Пескара» – самая длинная трасса «Формулы-1», где можно было заправиться на обычной бензоколонке
Гонка по самому протяженному (25,7 км) и, возможно, самому опасному треку в истории «Формулы-1» состоялась вопреки запрету итальянских властей. Причиной ограничений послужила страшная авария Альфонсо де Портаго на марафоне «Милле Милья» в мае 1957-го: она отобрала жизни гонщика «Феррари» и еще 10 человек. На время расследования чиновники запретили любые соревнования по дорогам общего пользования на территории Италии, но уже три месяца спустя им пришлось сделать исключение.
По финансовым причинам свои Гран-при в тот год отменили Бельгия и Нидерланды – участникам не понравились урезанные призовые от организаторов. «Формуле-1» пришлось срочно искать замену и договариваться с итальянцами о проведении сразу двух гонок за сезон. Помимо привычной Монцы, второй выбор пал на Пескару – портовый город на адриатическом побережье. С 20-х годов здесь проходили соревнования на Кубок Ачербо – влиятельной семьи при фашистском режиме Муссолини. После войны гонку ожидаемо переименовали в Гран-при Пескары, и под этим лейблом этап вошел в историю «Формулы-1».
Временная трасса начиналась с набережной и вела по городским, а затем проселочным дорогам в холмистую местность Абруццо. Длина круга на два километра превосходила «Северную петлю «Нюрбургринга»: организаторы не могли контролировать зрителей на всем протяжении огромного маршрута, и потому билеты на гонку даже не поступали в продажу. Тем более многим требовалось просто открыть окно, чтобы увидеть, как мощные спортивные машины несутся по узким улочкам прямо перед их домом.
Проложенная по городским дорогам и горным серпантинам трасса с толпами зевак по обочинам нарушала все запреты итальянского правительства, но все же получила специальное разрешение для «Формулы-1». Единственной дополнительной мерой безопасности стала шикана перед стартовой прямой – ради замедления болидов в черте города.
Гран-при прошел без серьезных происшествий и завершился победой Стирлинга Мосса – настоящего специалиста по трассам-однодневкам. В трех минутах позади него приехал великий Фанхио, по ходу заезда повредивший болид в аварии. А всего до финиша тяжелейшей гонки добралось семь машин из шестнадцати.
Одной из них управлял уже упомянутый Джек Брэбем, с которым в Пескаре случился уникальный инцидент: когда на «Купере» австралийца за полкруга до боксов закончилось топливо, «Блэк Джек» воспользовался услугами первой же попавшейся бензоколонки, ведь движки тех лет (да и нынешние, кстати, тоже) спокойно работали на обычном бензине.
«Донингтон-Парк» – великий круг Сенны и приз от Sega на подиуме
Богатый своими традициями «Донингтон-Парк» может похвастаться лишь одним появлением в «Формуле-1». Однако даже одного раза ему хватило, чтобы войти в историю. Речь, конечно, о знаменитом «круге богов» в исполнении Айртона Сенны на дождевом Гран-при Европы-1993.
После ухода из календаря Мексики Берни Экклстоун сначала выбрал на замену японскую трассу «Аутополис», где планировал провести Гран-при Азии. После провала идеи владелец «Ф-1» вспомнил про «Донингтон-Парк», ждавший уже несколько лет. Отнять Гран-при Великобритании у «Сильверстоуна» было нереально, поэтому второй этап в Королевстве получил лаконичное название – Гран-при Европы.
В том году «Макларен» уже растерял былое преимущество и ехал примерно на равных с «Бенеттоном», значительно уступая «Уильямсу». Как итог: лишь четвертое место Сенны в квалификации. Но в воскресенье в Лестершире пошел дождь, и первый круг гонки подарил один из самых выдающихся перфомансов в автоспорте:
Потеряв позицию из-за перекрывшего траекторию Шумахера, к концу круга Волшебник по очереди объехал всех соперников и с отрывом возглавил пелотон. Гонка завершилась победой и лучшим кругом: ради него Айртон срезал трассу через пит-лейн (в те годы в боксах еще не действовало ограничение скорости).
Сам Сенна отзывался о том успехе скромно и отмечал роль трэкшн-контроля: «Люди потом говорили, что победа в Донингтоне-93 была моим лучшим выступлением. Совсем нет! У меня же был трэкшн-контроль. Да, я не допустил серьезных ошибок, но управлять машиной было гораздо легче. Конечно, это была хорошая победа, но если сравнивать с Эшторилом в 85-м, то ничего особенного»
На подиуме Сенне вручили приз в виде статуэтки Соника – того самого, в которого дети 90-х играли на приставке Sega. Просто японская компания выступала главным спонсором Гран-при.
Ни Сенна, ни «Формула-1» больше не вернулись на трассу в Донингтоне, которая до сих пор принимает этапы кузовных серий, MotoGP и местных чемпионатов. В 2007-м промоутеры трека заключили очередной контракт с Экклстоуном и собирались заменить в календаре «Сильверстоун», когда грянул мировой экономический кризис. Без денег подготовить «Донингтон-Парк» к гонкам «Формулы-1» оказалось невозможным, и проект быстро закрыли.
Еще один «Сахир»
Помимо «внешнего» кольца, на котором совсем скоро пройдет Гран-при Сахира, трасса в Бахрейне насчитывает до пяти разных конфигураций. Две из них уже принимали гонки «Формулы-1»: базовая версия появляется в календаре регулярно, а вот предназначенная для гонок на выносливость засветилась лишь раз – в 2010-м. Самая длинная из всех конфигураций «Сахира» открывала тот сезон.
Дневная гонка проходила в лучших традициях эры доминирования Себастьяна Феттеля и «Ред Булл», пока за 16 кругов до финиша у лидировавшего немца не начались технические проблемы. Из-за неисправности в свечах зажигания Себастьян пропустил вперед обе «Феррари» и «Макларен» Льюиса Хэмилтона. В итоге Фернандо Алонсо и Фелипе Масса оформили победный дубль, причем для испанца гонка была дебютом в составе Скудерии.