«Не заставляйте меня выбирать!» Если и существует фраза, которая врезалась мне в память, из тех немногих, что разборчиво произнёс Кими Райкконен, то это именно она. Не предлагайте мне выбор, не заставляйте меня выбирать. Мы были в начале нашего совместного приключения в Феррари, и, готовя мероприятие, я предложил ему, просто из уважения, на выбор несколько вариантов (хотел бы я вспомнить, что же это было, но это не столь важно). Он произнёс эту фразу – одну из своих фирменных, наряду с more worse и другими личными интерпретациями английского языка, тоном, не терпящим возражений, но не недовольным. Мы притирались друг к другу, и он хотел прояснить ситуацию. Выбор ему никогда не нравился, когда дело касалось таких вещей. Для рекламы SF71H, машины 2018 года, которая была его последней машиной Феррари, мы подготовили серию коротких описаний, чтобы представить все трассы сезона. Он произносил свои тексты как робот, страдающий дислексией, а потом в какой-то момент сказал мне: «всё это не имеет смысла». Я ответил ему, что я не гонщик и поэтому попросил Марка Жене, который разбирается в трассах, о помощи. Но, если ему не нравится то, что там написано, то он вполне может импровизировать, учитывая свой опыт. Ответ был очевидным и незамедлительным: «Нет, давайте продолжим с тем, что есть». Не заставляйте меня выбирать, на самом деле.
В определённый момент жизнь оставляет вам только один вариант. Может быть, через двадцать лет, может быть, учитывая и те, прошедшие в попытках убедить себя, что ралли – это его путь. Это не одно из многих прощаний Кими Матиаса с Формулой 1 – это окончательное расставание. Не думаю, что это случайно, но нет такого места на земном шаре, где кто-то произнес бы по этому поводу «Слава Богу».
Благодаря своему образу действий, странной личности, абсолютной идиосинкразии в принятии компромиссов, а также вариантов, Кими заставил полюбить себя практически всех. Когда три года назад, в Абу-Даби, он покинул Феррари, в отеле была организована классическая прощальная вечеринка. Кроме Кими там присутствовали Минтту, Робин, Рианна, няня и вся гоночная команда. Мне кажется, я никогда не видел его таким умиротворенным, прекрасным, любящим отцом по отношению к своим детям. Его инженеры приготовили ему сюрприз: при пересечении финишной черты в своей последней гонке за Феррари, на рулевом дисплее должна была появиться приветственная надпись и пожелания. Это один из тех случаев, когда жизнь, кажется, действительно делает это нарочно: спустя всего шесть кругов, произошла внезапная потеря мощности, в результате чего, вся машина, включая руль была обесточена. Парни в боксах были в шоке. И я говорю о людях, которых не надо просить об одолжении рассказать вам, насколько недовольным и сварливым (до оскорблений) был иногда Iceman на технических брифингах. Дело в том, что его броня была слишком прозрачной, чтобы не видеть того, что за ней скрывается. Другими словами, это желание закрыться от сложностей, от лицемерия, которых в паддоке больше, чем шума двигателей. Каждый из нас носит броню, более или менее прочную, более или менее заметную. Его броня была настолько очевидной, что в конечном итоге ему всё прощали. Особенно, когда обнаруживали, что вне трассы он был другим, действительно, другим и очень интересным человеком.
На самом деле, кто знает, сколько раз он уже думал об уходе. Хотя, в конце концов контрактом с Альфа Заубер, стоимостью около 10 миллионов в год, он не пренебрёг. Однажды, во времена Феррари, он признался Стефании, своей верной соратнице, много лет проработавшей в паддоке, в том, что иногда не чувствовал себя таким же быстрым, как раньше. «Может, мне в самом деле стоит уйти», — проворчал он. Но он не ушел ни тогда, ни в следующем году. Летом 2018 года Серджио Маркионне хотел немедленно высадить его, чтобы уступить место Шарлю Леклеру. Но Кими остался на весь сезон, с энтузиазмом выиграл в Остине, начал пить ещё в моторхоуме и продолжал это делать весь вечер, проигнорировав вечеринку в его честь, просто потому, что не стоял на ногах. Возможно, с годами он немного потерял скорость (вернее, постоянство), но ещё и привычку употреблять алкоголь в промышленных масштабах. Он сильно изменился по сравнению с неразговорчивым парнем с подругой в очках (той, что была у него тогда), который однажды сказал мне: «я был солдатом, как все, но мне это не понравилось. Я не хотел бы, чтобы люди указывали мне, что я должен делать».
Он отличается также от взлохмаченного и апатичного молодого человека, которого однажды утром вытащили из постели, силой посадили в самолет и заставили прилететь из Швейцарии в Уокинг для встречи с группой журналистов. Пунктуальность никогда не была его сильной стороной, даже в те времена, когда его руководителем был Рон Деннис в McLaren. В те времена, когда он был молодым и безжалостно быстрым, способным вернуться из хвоста пелетона в Сузуке 2005, немногие гонщики на это способны. В те времена, когда у него уже был контракт с Маранелло в кармане, и, хотя, он не мог об этом сказать, но не смог не дать понять однажды днем в Штутгарте.
Я вспоминаю интервью с Андреа Стеллой, его гоночным инженером. Он рассказал мне о том, каким они увидели Кими в Интерлагосе 2007, после окончания невероятной гонки. Стартовав аутсайдером, он финишировал чемпионом мира. Когда Кими снял шлем и балаклаву, все увидели недвусмысленный блеск в уголках его голубых как лёд глаз. Его эмоции стоили больше миллиарда слов. Вот так следует воспринимать Кими, с его поступками, гримасами и односложными словами. Это его способ общения. В течение многих лет я тщетно пытался убедить спонсоров Феррари не позволять ему говорить, и я счастлив, что в конце концов, до этого додумались и в Альфа Ромео. Жест, которым в рекламном ролике (надеюсь, его все видели), он дает понять водителю черного купе, что нужно ехать, это настоящий шедевр языка тела.
Иногда его личность приобретала некую невольную, но при этом очень эффектную комичность, как, например, после победы в Испании: «да, видел я вашего короля…симпатичный король».
В других случаях он выпускал пар по тим радио, о которых даже и напоминать не стоит, настолько они стали культовыми.
Через несколько месяцев Кими Райкконен обязательно уйдет со сцены в качестве действующего пилота. Я уверен, что он ещё сможет наслаждаться жизнью. Он будет проводить время с семьёй, ходить босиком, возможно, гонять на электровелосипеде. Он будет заниматься мотокроссом, встречаться со старыми друзьями, и иногда после тренировки или какой-нибудь гонки, он обязательно бросится в ванну, наполненную льдом, чтобы восстановить силы.
Потому что именно эта привычка принесла ему его такое привычное прозвище Iceman. Вы это знали?
Автор: Альберто Антонини
Перевод: Маленькая лошадка