#Blessed.
В «Формуле-1» с 2000-го выигрывают практически только гонщики с татуировками: и у Михаэля Шумахера, и у Фернандо Алонсо, и у Кими Райкконена, и у Дженсона Баттона есть рисунки на теле.
За 20 лет – лишь два исключения: Нико Росберг и Себастьян Феттель. Причем последний, на самом деле, давно задумывался о татуировке – и даже подобрал тему.
«Всегда хотел набить Железного человека. Немного по-дурацки, но я думал о том, чтобы сделать тату с его символом на лодыжке. Может, набью».
Но, как и во многом другом, в этой области главный рекордсмен всей «Формулы-1» – Льюис Хэмилтон: его тело разрисовано практически полностью. Нет, серьезно: на №44 – 16 рисунков разного размера! И первую набил еще в 2012-м.
«Моя сестра была помолвлена и в конце концов вышла замуж за тату-мастера, – вспомнил Льюис, когда заинтересовался рисунками на коже. – Так что я с 10 лет рос и видел вокруг себя кучу индивидуальностей, делающих татуировки.
Многие люди, с которыми я общаюсь, не хотят делать татуировку, поскольку не знают, какой рисунок выбрать. Это правильно. По-моему, должно пройти некоторое время, пока люди не поймут, как лучше изобразить историю, их путешествие к нынешней точке жизни».
«Идея большого креста на спине пришла ко мне из треков любимого рэпера, – объяснил истоки вдохновения чемпион. – Я решил окружить их ангельскими крыльями и запечатлеть строчку «Still I Rise» (Все равно поднимусь). Надпись была самой трудной. Суммарно все заняло часов 10 с одной попытки. С тех пор я люблю свою спину.
На правой руке у меня стоящий на страже ангел со священным сердцем, Иисус чуть выше, а вот тут у меня изображение статуи Девы Марии с ее сыном за авторством Микеланджело.
Я хочу в церковь по воскресеньям. Когда я там, то думаю: «Вау, а мне нравится то направление, в котором я двигаюсь». Церковь можно назвать компасом. Поэтому я и на тело набил компас.
Львы — самые невероятные создания. Они свирепые, агрессивные, страстные, они лидеры прайдов. Они — короли джунглей. Мне кажется, у меня львиное сердце, вот я и посчитал, что будет круто иметь изображение льва прямо над моим сердцем.
«На плечах набиты слова «Семья» и «Вера».
У меня есть цитата в верхней части груди — цитата Марианны Уильямсон [американской писательницы]: «Наш глубочайший страх не в том, чтобы показаться неполноценным. Наш глубочайший страх в том, что мы боимся показаться слишком сильными». Эта цитата — про силу и возможности, про семью и верность и, как мне кажется, про основополагающие ценности».
Иероглифы объясняются уважением к китайским фанатам:
«В Китае шикарные фанаты, так страстно приветствуют нас. Повсюду следуют за нами, постоянно дарят подарки – очень щедрые. Прекрасные люди. Так что однажды я решил, что хочу китайский символ, и выбрал «воина», потому что таковым себя считаю, «любовь» и «все окружающее».
«Мне всегда хотелось что-то себе на руку, потому что у меня был шрам. Гоночный шрам. Когда мне было восемь, моя рука застряла под картом, который я пилотировал. Он проехал по моей перчатке и сорвал кусок сухожилия. Теперь у меня здесь роза».
«У меня есть орел на шее. Я решил его сделать потому, что в десятилетнем возрасте мой лучший друг в то время называл меня «орлиным глазом». У меня было очень хорошее зрение».
«Здесь у меня «Бог — это любовь». Бог — самое важное в моей жизни».
«Вот странный момент. «Благословленный» за моим ухом — сделал это просто потому, что хотелось набить куда-нибудь это слово, но я не знал, куда именно. И я решил «почему бы не туда?» В такие моменты всегда очень волнуешься, потому что понятия не имеешь, как все будет выглядеть».
Но самая трогательная татуировка Льюиса – однозначно на плече.
«Она посвящена отцу, – рассказал Хэмилтон. – Без него я бы не занимался тем, что делаю сейчас. Он фундаментальная фигура, образец для меня. Помню, когда мне было четыре, он меня так подбрасывал – как обычно делают с детьми. И это самый яркий образ, связанный с отцом. Он очень серьезный и строгий. Но в том конкретном моменте он выглядел счастливейшим человеком. Не было никаких дел, не требовалось дисциплины – лишь чистая любовь. Здесь он держит меня на ступенях к Жемчужным Вратам (библейским вратам Рая)».
А роза – тоже в честь семьи:
«Это рисунок моей тетушки, которая умерла от рака», – объяснил Льюис.
Еще у №44 есть тату в честь одного из главных кумиров – Мухаммеда Али.
«Али – тот, кто вдохновлял меня больше всех, и потому я бы хотел посвятить тату ему и всей его семье, – рассказал Льюис. – Я из семьи с похожим бэкграундом в этническом смысле, так что мне было за кем следить. В «Формуле-1» же не было атлетов с таким же цветом кожи».
Последнее (пока что) обновление – рисунок на руке с сакральной геометрией и алхимическими символами.
Ногу и руку Льюис расписал в 2019-м, и с тех пор новинок на его теле не появилось. Может, теперь, в честь финала самого напряженного сезона в карьере, он добавит что-то еще?
«Что бы я хотел набить следующим? – рассуждал чемпион в интервью GQ в 2018-м. – Пока что у меня нет ничего связанного с матерью — лучшим человеком в мире. У меня ничего нет про моих собак Роско и Коко. Пока я просто раздумываю и стараюсь выбрать особенное изображение, которое значило бы что-то для меня».
Сюжеты матери и питомцев так и не появились на теле №44 – так что ждем.
Тем не менее, даже с нынешней зарисованностью Льюиса не сравнится никто из «Формулы-1» настоящего или прошлого. Ближе всех подошел только Дэн Риккардо (у него 12 тату, но в основном мелкие), остальные же останавливаются на 3-4 изображениях.
Интересно, быстро ли побьют этот рекорд?