Обсудили реальные прообразы самых драматичных сцен.
Не так много стран похвастаются однозначным флагманом-представителем на гоночных трассах: пожалуй, лишь «Феррари» накрепко привязалась к ассоциациям с Италией. Но у России тоже есть такая команда – «КАМАЗ-мастер».
Еще бы: за 32 года машины из Набережных Челнов выиграли 18 «Дакаров» – самых престижных марафонов в мире ралли-рейдов. Семь из них – только на счету нынешнего шефа команды Владимира Чагина вместе с рекордными 63 победами на спецучастках. Причем последнего золотого бедуина райдер привез 10 лет назад. С тех пор на должности самого титулованного действующего пилота его сменил Эдуард Николаев (пять побед на «Дакаре») – да, «КАМАЗ» ничуть не сдал без главной звезды за рулем.
«КАМАЗ» занял весь подиум жесткого «Дакара». Другие лидеры постоянно попадали в аварии – вплоть до больницы
Казалось бы, настолько богатый победный бэкграунд не мог не привлечь отечественных фильммейкеров, с 2013-го заваливающих кинотеатры картинами о спортивных победах России. Тем более именно фильмы вроде «Легенды №17» и «Движения вверх» постоянно бьют рекорды сборов в прокате.
Но теперь, с бумом сериалов на цифровых платформах, очередь дошла и до самой успешной гоночной команды страны – до видеосервиса Premier добрался «Мастер» о жизни «КАМАЗа». По замыслу создателей, серии полны событий, происходивших в реальности с пилотами и персоналом команды – особенно интересно было бы посмотреть именно тем, кто раньше гонками не интересовался: чтобы прочувствовать дух людей, ежегодно рискующих жизнями в пустынях.
О реализованных в сериале задумках, посылах и реальных гоночных историях мы и поговорили с Владимиром Чагиным – и он рассказал, насколько в кино показали правду.
Реальные истории на экране: перелом гонщика перед финишем, путь к грузовику с подметания полов, взрывы и пожар
– Как вам в итоге сериал? Довольны ли результатом, все ли задумки удалось реализовать?
– Понятно, это не документальный фильм о команде «КАМАЗ-мастер». Это кино. Есть и вымысел. Интрига, в том числе и любовная. Но все основано на событиях, происходивших в команде. Пилоты и ветераны провели очень много времени в общении со сценаристами, съемочной группой. Все материалы, собранные нами за последние 30 лет, легли в основу сериала.
Мне – все нравится. Интересно было увидеть нашу деятельность глазами кинематографа. Но, наверное, лучше спрашивать зрителей, а не создателей – зрители должны сказать, получилось или не получилось.
– Похоже передали вашу работу?
– Да, да! Зритель никогда не видел команду за кулисами: личную жизнь, например. Потому что всегда передают только хронику соревнований в новостях. А вот чем живет спортсмен – это в любом виде спорта интересно. Я перечитывал сценарий, общались с авторами. Видели, что кое-где накручено-наиграно, но все-таки совпадает с идеологией нашей жизни.
Прямые имена и фамилии намеренно не называются, персонажи все вымышленные, но членам команды можно увидеть себя в каком-то образе.
– Герой Макара Запорожского – который играл Беликова – очень внешне похож на юного Николаева. Так и задумывалось?
– Нет, не ставили цель специально… Но зритель сможет найти схожести с нынешними членами команды!
– Первая же сцена сериала: гонщик ломает руку в аварии прямо перед финишем. А как это было в реальной жизни?
– А вы ставите ее под сомнение? (улыбается) Вы прям по адресу задали этот вопрос. Это было! В экипаже, где я был механиком – на «Дакаре» 1991-го. Второй «Дакар» в истории команды, пилот – Евгений Доронин, штурман – Владимир Белов, а я – механик, мне тогда был 21 год.
«Дакар» длился 2 недели, а посреди – день отдыха, чтобы подкопить силы и отремонтировать технику. В последний день перед этим перерывом в дюнах у Жени выбило руль. Мы остановились, а потом дальше Женя едет – и я вижу: у него пот с лица льет, говорить стал по-другому, но едет. Мы доехали день до финиша – больше ста километров! Там он сразу пошел к медикам на бивуак. Его долго не было, а потом пришел – а на руке гипс. Перелом.
И все, варианта два: либо автомобиль сходит, либо говорят мне: «Ты молодой механик и пилот, попробуй. Если сможешь…». Конечно, не хотелось терять автомобиль: замена-то невозможна. Я сел, мы поехали. День, два, три, четыре – и до финиша. Мы даже в таблице поднимались, в результатах. Это был мой первый опыт в роли пилота на «Дакаре». История – реальная. Женя смог доехать! Сперва у него был болевой шок и он не знал о переломе.
Советский автопром присутствовал на «Дакарах» с самого первого рейда. И разработал главную победную тактику
– А вы тоже знаете, как доезжать рейд с серьезной травмой – такое было в 2004-м. Как вообще ощущения?
– Да, тогда во второй половине гонки у меня сломался копчик. Было неимоверно больно. Как зубная – но в нижней части позвоночника, и переходящая во все тело. Мы на тот момент были на первой позиции, оставалось три дня до финиша. Механики поставили мне более мягкое сиденье, обложили его мягкими подушками, но все равно было тяжело ехать.
Помню, на старте одного спецучастка после лиазона что-то вообще жутко стало. И я думал: «Ну как я поеду? Наверное, все, вот тут надо заканчивать». Смотрю – стоит медицинский вертолет организаторов. Думаю: если я сейчас дойду до них и попрошу обезболивающие и скажу, что со мной – они меня не допустят. Я еще один участок проехал… Ужасно было больно. Но смог. И нашел потом сам обезболивающие, финишировал уже на них.
Тот золотой бедуин «Дакара» – один из самых ценных для меня.
– Не было мысли по ходу дистанции точно так же пустить за руль механика?
– А какая разница была бы? Тряска такая же. Ситуации немного разные: пилот должен управлять, а при переломе руки, с гипсом – он просто не смог бы. А нагрузки на позвоночник одинаковы и у пилота, и у штурмана, и у механика. Поэтому нет никакой разницы, где сидеть – за рулем ли, справа ли. Ударные нагрузки не снижаются. За рулем, наверное, даже будет лучше, потому что ты увлечен дорогой, а рядом думаешь только про боль.
– Но вообще у «КАМАЗа» такие крутые механики, что любой может так лихо сесть за руль и повести машину?
– У каждого – своя специализация. Механик не сможет ехать в темпе пилота – сейчас это так. Пилоты – отдельно подготовленные специалисты с набором знаний и опыта. Пилот даже не сможет сесть на место штурмана – нереально это! Да, как-то частично заменить получится, но все равно не так, как надо.
В моем случае – другая история. Моя мечта была – стать пилотом. И судьба дала мне шанс, предоставила экзамен. Я и до этого же в картинге пилотом был, в других соревнованиях участвовал. У меня опыт имелся, и я старался как можно больше находиться за рулем, учиться ездить на грузовике. Тут как раз все сошлось.
– А вот история с подметанием полов провинившихся гонщиков – это же как раз отсылка к вашему старту карьеры в «КАМАЗе», верно?
– Да, да. Все как раз так и было. Когда я пришел в команду, там стояли такие взрослые титулованные все. И я тут, салага 18-летний. «Что тебе нужно здесь?» – спрашивают. А я, наивный мальчик, так и сказал – хочу гонщиком стать. «Чего? Ну каким гонщиком? Вон метелка – подметай. Все! Планерка закончена». В секунду все разошлись, и я стою один на один с мечтой.
В тот день должен был прийти человек, который меня пригласил попробовать себяна «Дакаре». А он не пришел. Вокруг большое количество незнакомых людей – они меня тоже не знали. И, естественно, меня направили к метле. Ну ладно – мести так мести! Я с детства люблю чистоту, мамой приучен. За мной не заржавеет.
Я не только полы – плинтуса, стены тоже мыл. Вообще было идеально чисто. Дальше доверили помыть гоночную машину – для меня вообще счастье! Тоже все чисто и аккуратно сделал. Дальше доверили гаечный ключ, другой инструмент – и вот так происходил мой рост в команде.
–В «КАМАЗе» до сих пор используются такие педагогические приемы?
– Да, да! Ничего не изменилось. Что там в биографии написано – хорошо, будем иметь в виду. Но проявлять себя нужно с малого. Сделаешь простую работу – дадим сложнее.
– Можно ли в реальной жизни просто так взять и угнать боевой «КАМАЗ», чтоб на нем где-то подрифтовать на улицах?
– (Смеется) А почему нет? Он же не в сейфе стоит, армией не охраняется! На каком-то мероприятии может стоять, на выставке. Оттуда его можно вытащить – не только из центра «КАМАЗ-мастер». Если задаться целью – украсть можно все!
– Наказали бы вы молодого пилота за такое? В сериале его фактически простили.
– Ну конечно! Боюсь представить, что бы ему за это было.
– А вас наказали за тот случай, когда вы залезли на пирамиду после «Дакара» в 2000-м?
– Это была вторая победа команды спустя 12 лет после создания. 4 года прошло с первой. И мы тогда чудом выиграли: и машина сломалась, и масло с нее текло – невероятное счастье. Да, я, скажем, нахулиганил – но это от счастья! Просто невероятного, неописуемого. И руководство меня простило. Охрана пирамид тоже поняла и не стала меня наказывать.
– Взрывался ли когда-нибудь за вашу карьеру «КАМАЗ» – как в сериале?
– «КАМАЗ» как-то раз очень сильно загорелся на тренировочных сборах на границе Марокко и Алжира. Где-то 5-6 лет назад. Мы поехали в самый жаркий период – в июле, потому что к обычному выезду в мае не подготовили какие-то компоненты. И там была температура +62 градуса по Цельсию.
Ребята заменили в машине колесо, а оно очень нагрелось еще перед проколом: тогда у нас глушители проходили совсем рядом, буквально в 30 сантиметрах от колеса. Жар от глушителя сошелся с нагретым колесом – и машина загорелась в задней части. Благо механик увидел в монитор огонь в кузове. Так бы спиной почувствовали. Тут же остановились, принялись за тушение – но не потушили. Но я лучше дальше продолжать не буду – а то вдруг это станет сюжетом следующего сезона или полнометражного фильма!
А взрывы были у участников «Дакара» на минных полях. Когда «Дакар» проходил в Африке – маршрут, бывало, пролегал по заминированной территории между Западной Сахарой и Мавританией. Грузовики взрывались, переворачивались, пилоты даже погибали. В 96-м у команды «Мерседеса» так взорвался грузовик – подлетел, упал на бок. Так что такие сцены – не фантастический вымысел.
«КАМАЗ» на финише «Дакара» подбил летящий вертолет. Это как вообще?!
Российский чемпион «Дакара» перепрыгнул на «Камазе» через «Ламборгини». Серьезно!
Субординация в команде, потенциальные трансферы гонщиков, рента-драйверов, девушек конструкторов и даже грузовиков
– Выходит, в истории «КАМАЗа» тоже один гонщик бросал другого в пустыне, как Сазонов? Не останавливался ради помощи?
– Прямо так явно – не было. Но что-то такое… Каждый спортсмен хочет быть на подиуме – как можно выше. Например, в хоккее даже защитник и вратарь мечтают забить шайбу!
Так что внутренняя конкуренция всегда существовала. Мы каждый день на «Дакаре» и на «Шелковом пути» разрабатываем тактику поведения экипажа, план на этап – и проскакивали отклонения. Вроде «свой колесо менял – тот проехал мимо». Но, естественно, об отказе помощи при травмах речи не шло. Я за этим очень строго слежу. Если вдруг увижу внутреннюю конкуренцию на соревнованиях – то все, сразу экипаж снимается. Билет на самолет – и домой.
Иная история – на тренировочных сборах, на чемпионате России (он – всегда подготовка к международным соревнованиям). Здесь – пожалуйста: вы друг другу соперники. Тут вы, конкурируя друг с другом, поднимаете общий скоростной барьер всей команды. Но когда вышли на международные соревнования – все! Здесь – никакой внутренней борьбы быть не должно. Все работаем на один результат.
Гонщик «КАМАЗа» наехал на зрителя на «Дакаре» и не помог. Это правда: инцидент засняли
– Выгоняете из команды за нарушение этих правил?
– Не дали пока ребята такого повода. Чуть-чуть проскакивало – и как раз за это и зацепились сценаристы. Накрутили – и вышел такой эпизод. Но это естественно для любой команды во всех видах спорта.
– Насколько жесткая субординация должна быть в экипаже и в команде во время гонки в пустыне? У всех ли может быть право на свое мнение?
– Демократия должна быть в меру, ее нужно ограничивать. Существует еще и волевое решение руководителя – это его зона ответственности. Но я всегда выслушиваю мнение коллектива. Если нужно посоветоваться – чтоб было мнение людей с важной для меня точкой зрения. Я ж тоже могу ошибаться и принять неправильное решение. А коллеги могут направить мысли в сторону решения, которое всем пойдет на пользу.
Самовыражение – очень правильная тема. Проще всего занимать пассивную позицию в стиле «что сказали – делаю, не скажут – не буду делать». В успешном коллективе должны быть такие люди, которые будут выражать свое мнение. Если человек считает, что оно – правильное, он должен настоять.
Зачастую бывает такое: «я ж говорил, на той детали радиус по-другому сделать надо было – она бы не сломалась!». Кому говорил-то? Если был уверен – чего ж не настоял? Есть те, кто просто мяукнул, а есть те, кто добьется своего. Такие у меня вызывают уважение.
– Чисто теоретически: если для ради победы нужно будет пожертвовать успехом молодого гонщика – вы на такое пойдете? К примеру, заставите его притормозить или отдать ключевую деталь?
– Не принципиально, кто из пилотов команды будет первым на подиуме. Такой философии команда придерживалась все 32 года. Кого-то притормозить – так никогда не делали. Когда первые две позиции за «КАМАЗом», а завтра-послезавтра финиш – я даже никогда не останавливал ребят, хоть и понимал: если зарубятся, мы оба подиума можем потерять. Но я всегда относился к ребятам с доверием – и когда сам был пилотом. Прецедентов не было. Побеждает сильнейший.
А по передаче деталей – если по ходу гонки появляется лидер, на него работает вся команда. И если он сломается – ему помогает тот, кто, к примеру, шестой в общем зачете. И ремонтировать машину, и снимать деталь, которой нет в запасе.
– Сманить или перекупить пилота «КАМАЗа» кто-то правда пытался?
– (Смеется) Это мечта очень многих команд! Разговоры были на эту тему, велись переговоры. Несколько лет назад говорил с руководителем одной из европейских заводских команд в грузовом зачете – не буду ее называть. Он говорит: «Вас тяжело победить, у вас сильные быстрые молодые ребята, и мы ничего не можем сделать». Я говорю: «Как не можете? Найдите в стране 3-5 толковых 17-летних пацанов, как мы когда-то взяли, и тренируйте их, готовьте. Думаю, через 7-10 лет золото «Дакара» вам обеспечено, если правильно подготовите». Он отвечает: «Да, да, это – труд, надо этим заниматься Нужно терпение, деньги».
– А конструкторов или инженеров из команды пытались переманить?
– К сожалению, такое происходит. Наши конструкторы создают уникальные автомобили с уникальными идеями. Ну да, назначают там зарплаты повыше, ребята приходят ко мне и говорят: у меня семья, ипотека, у папы проблемы. Вот и что делать? Это, конечно, нечестно и непорядочно: мы же учили его, столько вложили.
– Разве у «КАМАЗа» не самый большой бюджет на «Дакаре»? Зарплаты не соответствующие?
– Нет! Гораздо большие бюджеты есть, чем у «КАМАЗ-мастер». Но здесь вопрос про другое. Считаю правильным, когда конструкторов, инженеров и механиков сам растишь, а не воруешь или перекупаешь у соседнего предприятия. Я не только про спортивный мир.
Как купить конструктора «КАМАЗа»? У него зарплата – 7 единиц денег. Ему дают 10 единиц – он из-за своих проблем вынужден принимать те предложения.
– Еще в сериале показано, как «КАМАЗ» берет девушку со спонсорской поддержкой. Могло бы такое произойти в реальной жизни?
– Думаю, тема в сериале о появлении девушки в команде привлечет внимание женщин стать пилотами – не только «КАМАЗа», но вообще в ралли-рейдах. У нас сейчас женщин в команде и экипажах пока нет. Но женщины – очень трудолюбивые и за рулем зачастую аккуратнее на дорогах общего пользования, чем мужчины. Поэтому можно и рассмотреть такой вариант.
– Как вы вообще относитесь к рента-драйверству – это возможно у вас в команде?
– Мы всегда нуждаемся в средствах на расширение деятельности, так что можно рассмотреть, провести переговоры. Но надо понимать, какой уровень у пилота с поддержкой – что у него за плечами, какой спонсор.
– А предлагал ли кто-нибудь из соперников или потенциальных спонсоров полностью купить и перебрендировать ваш грузовик?
– Мы раньше сдавали его в аренду зарубежным командам и пилотам. Но прекратили, потому что мы – заводская организация, а не клиентская, и наша задача – реклама бренда «КАМАЗ» и отечественного автопрома, демонстрация их возможностей. Достижения российского спорта – цель, и мы именно на ней и сконцентрированы.
Какие бы деньги ни предложили – а какой в этом смысл? В том же и изюминка – на российском автомобиле, сделанном в России, выступают российские ребята. Не зарубежные пилоты!
Ургант «утопил» чемпионский «КАМАЗ» за €700 тыс – пообещал компенсировать. И сравнил столкновение грузовик-вертолет со сценой из кино
– А вдруг кто-нибудь из России предложил бы? Купить машину – и поехать на ней самостоятельно, в частной команде, например.
– У нас же система подготовки пилотов – они досконально знают конструкцию авто, могут устранить любую неисправность. Как и весь экипаж. Это целая системная большая работа – подготовка занимает долгие годы.
А что кто-то пришел из условной «Формулы-1» – даже если чемпион – сел в «КАМАЗ» и выиграл «Дакар» – такого не будет. Это очень сложно, практически невозможно. Успешные чемпионы мира и Европы из других дисциплин в ралли-рейдах сразу никогда не побеждают. Нужно пройти большую прокачку – и выносливости, и знания автомобиля, его технических возможностей, параметров, потенциала. Чтобы и не сломать его, и не перегрузить – но при этом выжимать из него все возможное полностью. На это способен только тот, кто работал в течение всего года. Только сотрудник команды. Так что «КАМАЗ» – только для внутреннего российского пользования.
Самые трудные решения, сохранение семьи после 8 лет без отпусков и почти без выходных, воспитание сыновей и молодежи
– Судя по сериалу, шефу команды чуть ли не каждый день приходится принимать крайне тяжелые и противоречивые решения. Какое решение оказалось самым тяжелым в вашей менеджерской карьере?
– Конечно, связанные с людьми, сотрудниками команды. Когда приходится увольнять, выгонять за проступок. Когда вот «пиши заявление – и все, уволен». Такое было. И в таких случаях нужно даже сдать форму команды. Когда недостоин ее носить за такой поступок – вот такое самое тяжелое, самое ужасное. Я очень рад, что таких случаев были единицы. Но были, скрывать не буду.
– Еще у менеджера команды в сериале очень тяжелые отношения с женой. Вы же с супругой провели 32 года вместе – при этом первые 8 лет прошли вообще без отпусков. Как сохраняются отношения в таком рабочем ритме?
– Мы познакомились с Леной за год до создания команды. Она меня помнит совершенно без регалий и выходила замуж не за члена «КАМАЗ-мастер». Потом уже я туда пришел, и все происходило на ее глазах. И трудные 90-е вместе пережили, и мои молодые и самые золотые годы, и когда приходилось каждый день работать допоздна и без выходных. Первые 8 лет слова «отпуск» вообще в команде не существовало! И выходные случались редко.
И Лена, конечно молодец. Очень большой участник моих успехов и успехов команды. Я безумно ей благодарен за терпение и за то, что она такая. Настоящая опора для меня и двигатель жизни.
– А в чем секрет-то? Как получилось сохранить семью? Или сложных моментов никогда не было?
– Были! Даже такие, что прям все, «завтра разводимся», и так далее. Как же без скандалов? Но в жизни самое сложное и главное – уметь уступать. Да и с автомобилями так же: если кто-то из конструкторов подал идею интереснее и лучше твоей, прими ее и уступи. В семейных спорах так же. Уступить, набраться терпения, научиться уважать, не наглеть, даже не борзеть, с любовью относиться – тогда и семейная жизнь будет приятной, длинной и стабильной. Как у меня.
– Лайфахи по воспитанию молодых пилотов помогли вам с сыновьями, или наоборот – это опыт воспитания сыновей потом помогал с работой с молодежью?
– И то, и другое. С сыновьями, правда, мне больше помог личный опыт: вспоминал себя. Свой опыт я старался передавать и сыновьям, и молодым членам команды. Когда они приходят к нам, я вспоминаю себя и стараюсь чувствовать, что у них внутри и окружить их не только вниманием и заботой, но и требовательным отношением. Я очень требовательный к членам команды, но в первую очередь – к себе. Если я виноват – я себя накажу.
«КАМАЗ» – российского производства, чьи бы детали на нем не стояли. И в серию идут запчасти тех же поставщиков
– Тема, которая безумно интересует всю редакцию за пределами раздела авто: чем именно отличается обычный «КАМАЗ», которым управляет дядя Петя, от побеждающего на «Дакаре»?
– Дядя Петя, управляющий современным «КАМАЗом» только с конвейера, имеет двигатель, коробку передач, детали трансмиссии и прочие основные компоненты тех же производителей, что и спортивная машина. Мы к этому принципиально относимся.
Допустим, сейчас в спортивном автомобиле у нас двигатель Cummins – и его же мотор ставится на серийный «КАМАЗ». Трансмиссия ZF немецкая – тоже. Да, немного другие модификации, потому что мотор для гонок в два раза мощнее. Но просто серийному автомобилю 1100 л.с. не нужно! Там 550-600 л.с.
Зачастую спрашивают: «А что в вашей машине там российского?» Я ставлю такую задачу: когда мы изобрели какой-нибудь узел или конструкцию – ищем сперва российские компоненты. Ставим их в первую очередь. Если их нет – тогда уже находим зарубежные. Но стараемся искать детали, сделанные в России.
Также сделанными в России считаются и произведенные в России элементы – даже зарубежных брендов, это сейчас в России и по всему миру широко распространено. В Набережных Челнах очень много производств зарубежных брендов: с полным циклом изготовления компонентов в России. Это наши детали, сделанные в России.