Смена состава в середине сезона – тяжкое испытание для «Ф-1».
Михаэль Шумахер – крайне неординарная фигура для «Формулы-1», и его дебют – словно гоночная версия ремейка о Золушке. Будущий семикратный попал на Гран-при Бельгии исключительно из-за финансовых проблем «Джордана», внезапного тюремного срока боевого пилота команды Бертрана Гашо и готовности «Заубера» с «Мерседесом» выложить запрошенные боссом команды 150 тысяч фунтов стерлингов за гонку – хотя до того самого уик-энда Михаэль ни разу даже не ездил по «Спа-Франкоршаму».
Однако нехватка опыта не помешала: Шумахер сходу укатал в квалификации довольно испытанного Андреа де Чезариса на безумные 0,7 секунды и показал четвертое место в разминке – в «Джордане» всерьез рассчитывали на возможный подиум (если бы обошлось без технических неполадок)!
Правда, в итоге Михаэль проехал лишь до первого поворота: отлично стартовал (поднялся на две позиции – с потрясающего для новичка седьмого квалификационного места на пятое), но сцепление соответствовало бедственному финансовому положению команды и отказало. Будущему семикратному пришлось сойти.
Тем не менее, Шумахер успел показать себя – просто взорвал паддок! До первого выезда немца никто и представить не мог его истинный потенциал – а после клетчатого флага он моментально обернулся восходящей звездой. За него даже развернулась настоящая заруба.
«Он мог побороться за подиум». Дебют Шумахера поразил «Формулу-1»
Дебютный провал Шумахера в «Ф-1» из-за спаленного по неопытности сцепления – миф. Сдала ненадежная деталь, ее украли у другой команды
Расторопнее всех оказался итальянский «Бенеттон»: молодая организация финансировалась производителем одежды, а не автозаводом, и не могла платить большой амбициозной звезде вроде Айртона Сенны или Алена Проста. Шеф команды Флавио Бриаторе даже рассказывал о трудностях на переговорах с напарником Волшебника Герхардом Бергером (5 побед в Гран-при на тот момент) из-за требуемого гонорара в $3-4 млн. Тогда за «Бенеттон» гоняла бразильская пара из Роберту Морену и трехкратного чемпиона мира Нельсона Пике, но Морену до «Бенеттона» особенно не выстреливал в «Ф-1» и гонял за минимальные деньги, а 39-летний Пике явно заканчивал карьеру – доезжал последний сезон. Потому итальянцы сразу ухватились за шанс урвать юную звезду буквально забесплатно (да еще и со спонсорским потенциалом – сторона Шумахера согласилась заплатить «Джордану» за будущий сезон сразу $3,5 млн).
Бриаторе мастерски отработал момент: уже на следующем Гран-при Италии Михаэль облачился в желтое, а Морену с компенсацией в $500 тысяч отправился в «Джордан». Но трансфер обернулся настоящим скандалом с судами в Италии и Великобритании между командами, опечатыванием боксов, разборками с участием супремо «Ф-1» Берни Экклстоуном (его то называют генеральным кукловодом сделки, то просто челночным дипломатом) и многолетними обидами – стороны до сих пор не пришли к общему пониманию момента.
«Когда Экклстоун приехал в Спа перед тем Гран-при, то внезапно обнаружил 20 тысяч дополнительных человек перед воротами трека, – рассказывал Эдди Джордан. – Они приехали из Керпена – родного города Михаэля неподалеку от границы с Бельгией. А Берни принял это за возросший немецкий интерес и подумал: «хм, надо это использовать – теперь у нас есть немецкий пилот, надо найти ему место».
Он позвонил Флавио и попросил его дать ему болид. Потом Берни собрал в Италии всех, включая меня, и столкнул лбами. Мне предписали отпустить Михаэля, а Флавио должен был освободить одно из мест. Именно так Шумахер и перешел в «Бенеттон». Я сражался за него в британском суде, но проиграл дело с резолюцией «мы не имеем права удерживать человека от его распоряжения своей судьбой».
Я решил зайти с другого конца – позвонил Морену и сказал: «Тебя заменят на Шумахера, потому что никто не станет менять Пике. Однако у меня есть решение – тебе придется обратиться в суд». Я объяснил ему, что следует нанять итальянского адвоката и обратиться в итальянский суд с иском, запретившим бы «Бенеттону» продать его место и защитившим бы его контракт с правом на место в болиде до конца сезона. Итальянский судья подтвердил притязания, и «Бенеттон» встал перед выбором. Им пришлось договариваться со мной и Роберту».
«Участие в «Формуле-1» – самая глупая вещь в моей жизни». Исповедь бывшего владельца команды
Версия Бриаторе оказалась другой.
«У нас возникли большие проблемы с Эдди Джорданом, потому как он верил, что заключил с Михаэлем долгосрочный контракт, – рассказал руководитель «Бенеттона». – В Монце нас ждала огромная драма: боксы опечатали местные власти стараниями Эдди. Я хотел посадить Шумахера на место Морену и предложил бразильцу отступные, объяснив, что в следующем сезоне он по-любому вылетает. Но в конце концов мы взяли Михаэля, потому что у него не оказалось контракта с «Джорданом». Морену в итоге остался доволен.
Эдди говорит, что все было не так? Это не правда. Тогда в Монце мы с ним даже не разговаривали: Берни Экклстоун ходил от моего моторхоума к его моторхоуму с сообщениями».
Спустя 30 лет из истории почти выпала и еще одна сторона скандала – пилоты. Отношение к Морену выбесили буквально всех – и особенно Пике: он прямо заявил Бриаторе, что Шумахер ничего не сделал ради места в команде, и отказался гонять в Монце из-за подхода команды. По словам Флавио, пришлось импровизировать: просить резервиста Алекса Дзанарди переодеться в гоночный костюм и походить мимо моторхоума «Бенеттона» – якобы для подготовки замены для бразильца. Нельсон поверил блефу Бриаторе и только тогда отозвал отказ (но все равно проиграл Шумахеру и в квалификации, и в гонке).
Однако Пике не единственный из гоночного сообщества поддержал Морену – более того, вопрос отношения к Роберту оказался чуть ли не единственным, где Нельсон сошелся с постоянным врагом – Айртоном Сенной.
«Случившееся просто неправильно, кто-то должен что-то сказать, – заявил Волшебник перед гонкой после перехода разборок в открытую стадию. – О людях из топ-команд вроде меня, Алена Проста, Алези, Герхарда, Нельсона, гонщиков «Уильямса» всегда пишут больше всего. Так что хотя бы один из нас должен высказаться, чтобы такие вещи просто не проходили незамеченными и безнаказанными.
Со стороны могу сказать, что не считаю хорошей идеей так менять пилотов на середине сезона, ведь это создает прецедент. Он позволит мне – или кому угодно – сказать «Окей, буду гонять за вас», если кто-то предложит машину или условия получше. Представьте, какой хаос начнется».
И Айртон был бы совершенно прав, если бы у Шумахера в самом деле оказался долгосрочную сделку с «Джорданом» – но сторона Михаэля подстраховалась: первое соглашение включало только дебютную гонку, а остальное – лишь обязательство подписать контракт. И в дело вступили мельчайшие юридические и лингвистические детали – как оказалось, смена всего одного артикля в последний момент перед отправкой позволило немцу настоять на отсутствии жестких обязательств с ирландской командой.
Ключевой момент письма – «I will sign A driver agreement». Самое важное здесь — что слово «The» в конечном варианте письма заменили на «а» – и как раз на это и упирал менеджмент Шумахера. С такой формулировкой они могли подписать абсолютно любое соглашение с «Джорданом» – например, о посещении завода в Сильверстоуне и ланче с Эдди. Потому английский суд и счел Михаэля свободными в заключении сделки с «Бенеттоном».
Оказывается, Шумахер попал в чемпионскую команду всего из-за одного слова. Без него не было бы побед
«Все было исполнено очень плохо – думаю, дело в менеджменте. Все свелось к артиклям «the» и «a» перед словом «контракт» – я считал, что это дрянная работа. Я бы не хотел действовать так и никогда бы не стал доверять таким людям», – признал потом все-таки промашку Джордан.
Однако зачем вообще Михаэль пошел на конфликт и скандал ради машины, скатившейся к концу 1991-го примерно на уровень зеленого болида? Почему рискнул и перешел в команду к влиятельному и уже недружелюбно настроенному трехкратному чемпиону?
Будущий семикратный бежал от слабых моторов.
После Гран-при Бельгии Эдди тут же вылетел в Японию на заключение соглашения по поставке бесплатных двигателей «Ямахи» – фактически «Джордан» получил бы заводской статус. Сделку ранее пробил все тот же Берни Экклстоун – он знал о бедственном финансовом положении команды и пытался спасти ее любыми путями. Казалось бы, отличный вариант для ирландского карлика без сильных спонсоров – вот только «Ямаха» завоевала первые очки за два года именно в Спа. Мощность и масса двигателей явно недотягивали до топового уровня, в 90-м машины с японской техникой регулярно пролетали даже мимо квалификаций (пару раз повторилось и в 91-м), так что даже по сравнению с не самыми продвинутыми установками «Косуорт» «Джордан» ждал серьезный шаг назад. Михаэль не знал о будущей сделке, но Эдди уверен: именно Берни в попытке мотивировать Шумахера к скорейшему переходу проинсайдил смену моторов на зеленых болидах и полностью изменил всю внутреннюю динамику между сторонами.
«Мы вообще не ждали этого, – вспомнил ситуацию менеджер будущего семикратного Вилли Вебер в интервью Motorsport News в 2005-м. – Формулировка в письме о контракте спасла нам жизни. Если бы не она – Шумахер провел бы год на моторах «Ямахи».
В реальности у «Джордана» вышел настоящий сезон боли: их машина четырежды пролетела мимо квалификации, сломалась на 75% Гран-при и поднялась в очки лишь раз – на самой последней гонке в Австралии. С одним зачетным баллом ирландцы свалились с пятого места Кубка конструкторов на 11-е – и тут же переметнулись на мотор «Харт» (который, правда, оказался ничем не лучше).
В итоге верность трансфера признал и бывший техдир «Джордана» Гэри Андерсон – именно в его машине Михаэль и дебютировал в Ф-1».
«Двигатели оказались якорем для нашего корабля. В то время мы были новой маленькой командой – у нас на базе работало 28 человек, из которых мы брали 27 на гонки. Бесплатные двигатели «Ямаха» теоретически должны были нас спасти, но в результате их слабая мощность плохо повлияла на команду. Они еще и взрывались при любой возможности. Из-за них у нас вскрылись и проблемы с коробкой передач, на решение ушло много времени. Михаэль никак не исправил бы ситуацию даже при всех его талантах Для его карьеры лучшим решением было перейти куда-то».