Пошел против совета будущего босса в 16 лет.
Семикратный чемпион «Формулы-1» Льюис Хэмилтон проиграл сезон напарнику – впервые с 2016-го, когда до последней гонки сражался за титул с Нико Росбергом. Только тогда немец строил «Мерседес» 6 лет (Льюис пришел в команду только в 2013-м), и шансы на победу сохранялись до последнего круга.
В 2022-м же Льюиса побил уже 24-летний новичок Джордж Расселл – 0:1 по поулам и победам, 240:275 по очкам, 15:18 по финишам в топ-5… А ведь Хэмилтон уже десятый сезон в команде.
Расселл же продемонстрировал настоящий прорыв после трех лет в «Уильямсе». Но на самом деле его восхождение – не такой уж сюрприз.
Если вы слушали или смотрели его интервью или вообще следили за его карьерой, то, скорее всего, уже заметили: Джордж давно производит впечатление парня, который сделает что угодно для победы. Такой Иван Драго, но более скрытный и менее прямой.
Но как же Расселл стал таким? Он пришел в High Perfomance Podcast к бывшему члену команды чемпиона 2009-го Дженсона Баттона Джейка Хэмпрфи и профессора психологии Дамиана Хьюза – и там честно и открыто рассказал о своем пути в «Ф-1», ментальности и главных жизненных уроках.
Серьезно, вышло одно из лучших и самых полных интервью на тему «что же это означает – быть молодым пилотом «Формулы-1» в крупной команде и идти к мечте без серьезных спонсоров». Самый открытый и подробный инсайд о жертвах на пути – и собственных, и от родителей.
Мы выбрали для вас самые основные и интересные моменты:
- о ментальности – полной концентрации на выступлениях и исключении любых посторонних людей из круга.
- об уходе из школы в 14 лет – плюсы и минусы как для гонщика и как для человека.
- о нереальной конкуренции в автоспорте – почему нужно самим стучаться к боссам команд, а не просто побеждать и ждать предложений (просто покажите это футболистам с двумя-тремя дублирующими и молодежными командами!).
- как пойти против первого же совета будущего босса в «Мерседесе» Тото Вольффа – и все равно остаться в его команде.
- о маниакальном стремлении к победам и успеху – вообще-то поражения учат большему, просто нужно уметь извлекать уроки.
- лучший подход к гонкам и каждому дню вообще.
И пока будете читать, временами напоминайте себе почаще: этому парню все еще всего 24 года. Только 24!
Ментальность: ушел из школы в 14 лет, чтобы полностью сконцентрироваться на мечте и уйти от неприятного влияния друзей
Мой брат на 11 лет старше меня и начал заниматься картингом в 11-12 лет, что в нашем мире значит «на 5 лет слишком опоздал». Он был невероятно талантливый, но сразу отставал на поворот. Выигрывал чемпионаты Британии и мира, но упустил шансы пройти дальше.
Но я смотрел на него и трудности семьи и учился на его ошибках. Я лучше понял, какие на какие жертвы они шли и что требовалось от меня. Не хочу сказать ничего плохого, но, например, когда идешь в универ, тебя там могут окружить не лучшие люди с не самым позитивным влиянием. Вечеринки, выпивка… Другие вещи, которые топовому атлету не стоит делать. Никакой критики, это обычные вещи для студента. Но я понял в свои 9 лет, когда ему было 20-21 – мир не так прост, и для успеха нужно вкладываться полностью. Нельзя выбрать сразу все пути, нельзя идти в каждые выходные на вечеринку, как обычный подросток, если хочешь потом выступать как топ.
Я ушел из школы, когда мне было 14 лет. У меня всегда были смешанные чувства на этот счет, но я следовал своей мечте. Мне требовалось гоняться. Иногда я чувствовал нехватку нормальной жизни – когда видел старых друзей со школы, как они… Делают то, что все определяют как «веселье» и наслаждаются.
Я ужасно учился в школе. Всегда сидел сзади и творил бардак с друзьями, меня постоянно водили к директору. Когда ушел оттуда, то окунулся в общение с людьми ближе к 30, как механики в картинге и «Формуле-4». Моему инженеру было больше 50. Ты плотно общаешься с ними, а не со сверстниками, и это влияет на тебя.
Сейчас я думаю, что если бы продолжил путь с теми людьми из школы – они бы, скорее всего, не оказали бы хорошее влияние. Окружающие люди невероятно, невероятно важны.
Просто нужно осознавать, кто приносит позитивный вклад в твою жизнь, а кто – нет. И сейчас, уже в «Ф-1», я еще яснее вижу таких «ой, а подгони билеты?» Ты просто думаешь: «да я о тебе лет шесть не слышал. Тебя не было, когда я проходил через трудности, а теперь, когда я преуспел…» Я всегда стараюсь быть вежливым и помогать в таких ситуациях, но иногда это заходит слишком далеко – люди просто высасывают энергию из тебя. Я просто понял, что в моей жизни такие люди не нужны. Всегда нужно быть вежливым, и я не хочу быть грубым или игнорировать людей. Но иногда нужно просто позаботиться и о себе и осознать: нельзя удовлетворить всех.
Раньше мне было трудно говорить «нет», когда меня просили, а для меня это не проблема. «Можем мы встретиться и выпить кофе?» – «Нет проблем». И вот в начале месяца у меня пустое расписание, а в течение недели заполняется… Как-то чертовски быстро. И я обнаружил: или я иду пить кофе с этим человеком, или иду на это мероприятие… И оба ничего не дают МНЕ. Только забирают возможности сделать что-то – я б мог сходить в зал, созвониться с инженерами и обсудить заезды. А я просто прохожу через это и чувствую себя уставшим и вымотанным. И как-то сидел и думал: это ничего не проносит в мою жизнь.
Сейчас у меня очень узкий круг людей. У меня нет кучи друзей. Есть несколько, с которыми я постоянно общаюсь – каждую неделю. Моя девушка, моя семья. И это все, что мне нужно. Я наконец в битве большой тройки, каждый день может быть самым важным в моей жизни, потому мне нужно быть готовым – я не могу позволить себе куда-то пойти.
Но да, есть такая необходимость – сохранять нужный настрой. Иногда… Я был в конце одной из двух самых тяжелых гонок в жизни и трех самых неудачных гонок сезона – воскресная ночь в Сингапуре (Расселл закончил 16-м и прервал невероятную серию из 15 финишей в топ-5 – Sports.ru). Кошмарная гонка. Я просто лежал на кровати. Кто-то пошел поужинать, выпил бы стаканчик-другой… Но не я. Я просто лежал, у меня не было мотивации выходить. И я вообще не спал той ночью, потому что постоянно думал о гонке, о разочаровании, что мог бы сделать лучше… Возможно, если бы я пошел поужинать с парой друзей и разгрузил бы разум от разочарования, я б поспал затем все 8 часов и пришел бы в лучшую форму для следующего уик-энда – тоже гоночного. Желание лечь пораньше, отдохнуть и лучше подготовиться сыграло против меня.
Когда я возвращаюсь с Гран-при, то отправляюсь домой к родителям в деревню и отключаюсь. Никаких телефонов. Только время с теми, о ком я больше всего беспокоюсь. Семья, друзья.
Моя сестра всегда со мной – 24 на 7, обставляет мою комнату пилота и так далее. Она со мной все годы, и мы говорим не только как брат с сестрой. И мой менеджер Гарри – он со мной с картинга, с 2013-го, когда я подписался с «Мерседесом», его отстранили от работы, но два года назад я попросил его вернуть, потому что я ему доверяю и это будет большая помощь для меня.
Сам достучался через электронную почту до будущего босса в «Ф-1» еще в 16 лет, тут же ослушался его совета по развитию карьеры
Я всегда верил, что попаду в «Ф-1». В детстве, правда, это было слегка наивно: в 11 лет я верил, что могу все. На луну слетать – легко! Были гонки, когда я чувствовал такое огромное превосходство… Помню, была гонка, в какой я решил: обгоню вот его в последнем повороте – самая тупая вещь, которую только можно запланировать, но я верил, что могу. И сделал. Потому я и ушел из школы в 14 – я верил, что могу все. Выходи на трек, побеждай – и будешь чемпионом «Ф-1» раньше, чем успеешь это осознать.
И только в 15-16 я понял: да, жизнь не настолько прямая. Одного таланта недостаточно, и нужно сделать настолько чертовски больше… И еще звезды должны сойтись.
Особенно в автоспорте. Здесь обычно есть 20 мест – но не каждый год! Каждый год доступны 1-2 места – на них претендуют отличные гонщики, и отличные гонщики, выходит, должны уйти. А я рос и гонялся против тысяч других детей! И у всех – та же цель. И представьте: из вообще всех в мире только один или два счастливчика могут получить шанс перейти в «Ф-1».
В 15 у меня случился худший сезон в картах. Это не связано со школой – я знаю, что пошло не так в том сезоне. Затем я дебютировал в открытых колесах в «Ф-4», выиграл тот чемпионат, но не доминировал. И меня не взяли в программы команд «Ф-1». И тогда я задумался: и что еще мне надо сделать? И к концу сезона я впервые подумал: блин, может не получиться. И тогда я раздобыл электронный адрес Тото Вольффа и написал ему.
Просто я понял: это не мир ждет меня, это мне нужно идти и стучаться к ним в двери. Тото не смотрит британскую «Ф-4» и не скажет «о, берем этого парня Расселла! Он выиграл чемпионат с преимуществом в пару баллов». Но я если я смогу поговорить с ним, покажу, какой я и из чего сделан… И вот, в конце года на тестах «Ф-3» в Абу-Даби [в 2014-м] я заполучил его адрес. В худшем случае я бы ничего не потерял: он бы просто не ответил.
Я написал достаточно сдержанно: «Я Джордж Расселл, гонялся там-то, было бы здорово встретиться и обсудить возможное будущее». И, мне кажется, просто оказался правильный момент: они только выиграли титул, он сам стоял на подиуме… А если бы я отправил письмо на неделю раньше до Гран-при, перед последней гонкой сезона, он бы просто отбросил бы его! Я отправляю письмо в 9 часов вечера во вторник – и через 15 минут получают ответ «Привет, Джордж, будет здорово встретиться в январе».
Через 4 недели я сидел у него в офисе. Я рассказал о карьере, он задавал множество вопросов и уделил мне очень много времени. Но речь не шла о контракте в тот же день. Было что-то вроде «окей, иди в «Ф-3», а мы последим за тобой, будем на связи». И только в конце того года – 2015-го – мы снова встретились и я подписал контракт.
На первой встрече он дал мне конкретный совет – присоединиться к конкретной команде «Ф-3» с моторами «Мерседеса». В «Ф-3» просто есть два производителя двигателей – «Фольксваген» и «Мерседес». И он предложил мне перейти в немецкую команду с их мотором. Я ответил: «Ценю ваше мнение», прошел тесты с той командой. Но в итоге перешел в британскую команду «Карлин» с моторами «Фольксвагена». После подписания контракта я отправил Тото еще одно письмо, в котором написал: «Спасибо за тесты, но я почувствовал, что переход в британскую команду с мотором «Фольксваген» будет лучше для моего прогресса. Я там изучу больше, чем в немецкой команде». Он опять сразу ответил: «Думаю, ты принял неверное решение, но удачи! Держи в курсе».
Думаю, дополнительное не совсем формальное письмо, в котором я еще и описал, как пошел против его совета, достаточно его заинтриговало. 16-летний парень просто пошел в противоположном направлении! Но я аргументировал. Было бы немного трудно – такой переход в таком возрасте, хотя бы из-за языкового барьера. И в следующий раз мы поговорили на церемонии награждения Autosport Awards в декабре – я просто решил, что это мой шанс, и подошел. Но, конечно, предыдущие разговоры позволили мне получить уверенность, что так можно сделать.
По-моему так все и работает в этом виде спорта: ты выдвигаешь свою точку зрения, аргументируешь ее, а затем защищаешь на треке.
Отец днями пропадал на работе ради денег на гонки и был механиком у Джорджа, мать записывала настройки и данные с гонок
Я сам ко всему пришел, отец и мать мне ничего такого не советовали. Но мои родители тоже многим жертвовали ради меня.
Мой отец работал каждый день по 12 часов. Я почти не видел его неделями до вечеров пятниц, когда он садился за руль кемпера и вез меня по Великобритании на гонки. Ребенком ты в реальности не осознаешь, что вообще происходит и почему: почему папа не дома во время ужина, и на следующий день, и на следующий… А он вкалывает, чтобы была еда на столе, чтобы мы ни в чем не нуждались и могли вообще поехать на трек.
Отец был строг ко мне всю карьеру. Он же был у меня механиком всю мою карьеру в картах. А мать записывала руками в блокнот все данные по настройкам, времена – все. И давление на меня… Представьте, какое давление было на отце, сколько он жертвовал. Если бы он еще и не увидел, как сын старается в отчетных уик-эндах, больше интересуется футболом с друзьями между сессиями или просто слоняется вокруг… Если я чем-то таким его раздражал, он давал мне знать. Ведь он делал все это по одной понятной причине. Я должен был доказывать, что оно того стоит, а не просто пинать *** в перерыве.
Я бы не поменял ни одной вещи в наших моментах с отцом в картинге. Конечно, там были и слезы, особенно когда появлялось ощущение «ты подвел папу». Но это определенно сделало меня сильнее.
Да, возможно, у нас были не лучшие семейные отношения, и мы больше походили на гоночную команду… Мы не приезжали на отдых, мы приезжали побеждать. А вот если побеждали – тогда наслаждались и развлекались, конечно. Была традиция – заезжать в KFC после побед. Но если все шло не по плану – я просто видел, как на отца падало еще больше давления.
И только в 16 лет со взрослением я начал это осознавать. Ведь мой отец тратил эти 10 лет не только на меня – предыдущие 10 лет ушли на брата. 20 лет страсти и тяжелейшего труда. Я не мог его подвести.
В 16 лет у меня уже не было своих денег на «Формулу-4». Если бы не нашелся спонсор – это был бы конец. Потому я и лихорадочно думал тогда: я должен что-то сделать, я должен что-то сделать. Просто выигрывать – недостаточно.
Долгожданный дебют в «Ф-1» – безнадежная аутсайдерская машина. Пришлось полностью перестраиваться внутри
Когда я пришел в «Уильямс», команда была на грани банкротства. Это была гонка на выживание, а не за великим результатом. 800 рабочих мест – под угрозой. И представьте: моя мечта частично исполняется, я выезжаю на трек в первой практике Гран-при Австралии… И на 4 секунды медленнее всех, а машина разваливается. В гонке нас обгоняют на круг два или три раза. А ребята, которых я только что побеждал в «Ф-2» – Ландо Норрис, Алекс Албон – зарабатывали очки.
А у меня был трехлетний контракт. Когда я только приходил, это было последнее свободное место, и руководительница команды Клэр Уильямс буквально сказала: три года или ничего. Мы подумали: ничего, неплохое место. Сейчас они выпали из битвы за подиум, но в следующем году точно вернутся в середину – как 4 года до этого. А затем у них ушел спонсор…
Как я все это проглотил? Сказал себе: я здесь не ради очков и не ради подиумов. Я здесь ради побед. Мы все пройдем через этот вызов. Я в системе «Мерседеса» – мое время придет.
Нужно искать позитив. Я ездил на дне пелотона, на меня не обращали внимания. Я допустил несколько ошибок – люди даже не заметили. Все следили за теми, кто впереди. За Ландо и Алексом. И если они ошибались – знал весь мир. И я понял: у меня появилась возможность попробовать и изучить то, что другие просто не могут попробовать.
Все изменилось в Монако: я оторвался от напарника и подумал: если просто привезу машину на финиш – ничему не научусь. Когда бы я ни сел в другую машину, за что бы я ни боролся, через год, два или три – ничего нового я не узнаю. И я просто включился и поехал на всю катушку каждый следующий круг, рискуя всем в каждом повороте. За 19-е место. Потому что ощутил: мне это нужно. И с того дня каждую сессию я рассматривал именно так: создавал себе как можно больший ящик с инструментами, в который можно будет заглянуть в будущем. Я гонялся только с самим собой – и временами здорово расстраивался, потому что знал, что мог бы лучше.
Главный урок, который я вынес? Любой успех – относителен. Вдруг после поулов и побед успехом для меня стало полусекундное отставание ото всех, а не секундное. Для меня это ощущалось как поул.
Я бы не называл это вредным опытом и не хотел бы исключить его из жизни. Каждый год – и хороший, и плохой – сформировали меня тем, кто я есть сейчас. А если бы я сразу попал в «Мерседес» и в сражения за победы – вдруг у меня выдалось бы еще больше трудностей, чем у Алекса и Ландо?
Теперь я предпочитаю такой подход: лучшее, что я могу сделать. Сегодня, завтра, когда угодно. Если я сделал все, что мог, в зале, если я провел лучший возможный разговор с инженерами, если провел лучшую сессию в симуляторе или в практике – если выполнил лучшую возможную работу в моменте, то достигаю общую цель.
Очевидно, я хочу стать чемпионом. Это настолько очевидно, что даже слишком очевидно, чтобы осмысливать это как цель. Мы ж все здесь ради этого. Моя цель: встать утром, сделать все в течение дня как можно лучше и пойти спасть с мыслью «я не смог бы лучше». Да, иначе вся жизнь будет полна сломанных и пустых моментов, принесенных в жертву ради 30 секунд удовлетворения.
Когда Хэмилтон выбыл из-за ковида в 2020-м и я сел в его «Мерседес» – самую доминирующую машину в истории команды, уже выигравшую все титулы – то в квалификации проехал вторым и уступил напарнику 0,02 секунды. Это была моя первая квалификация в топ-10, но я был разочарован – потому что считал, что должен был проехать лучше. В тот вечер я и осознал, что процесс побед просто не обеспечивает настоящее счастье. Я хочу побеждать больше, чем чего-либо, но если ты хочешь еще и счастья… Победы дадут их на краткий промежуток времени, и ты не можешь прожить всю свою жизнь в этот промежуток. Нужно вынести счастье за пределы уравнения, где есть победы. Ведь если ты выиграл однажды – хочешь два, затем – три. Выиграл пять гонок – хочешь выиграть все в сезоне. Это никогда не кончится. Может, счастье тогда вообще надо искать в чем-то еще.
И та гонка в 2020-м воспринималась просто как еще одна гонка – ведь я делаю в ней ровно такой же максимум, как в практике или квалификации, или как в зале. Я просто попробую обогнать в первом повороте – та же ментальность, что и в «Уильямсе», с такой я гоняю и сейчас.
Сменщик Хэмилтона рвал к первой победе в «Ф-1» даже после фэйла на пит-стопе. Обогнал Боттаса дважды – но сказку остановил прокол
Через 24 часа после той гонки я уже думал: какая же возможность мне выпала показать себя! Ведь если бы я просто уехал в закат и выиграл без проблем, я бы вряд ли получил такое уважение в паддоке, ведь все показало бы… Слишком простым. А так люди увидели, как я бьюсь за каждую возможность: на старте, в прорыве обратно, мою страсть после прокола… Сейчас, два года спустя, можно заключить: победа ничего бы для меня не изменила. Я не был бы счастливее или грустнее, и не был бы ближе к титулу. Я гоняюсь ради побед, иногда тебе необходимы поражения с точки зрения прогресса, чтобы обрести способность побеждать еще.
После столкновения с Боттасом в 2021-м Тото был очень расстроен и разозлен, потому что авария стоила им 1,5 миллиона долларов, а это был первый год потолка расходов.
Юниор «Мерседеса» вынес Боттаса при обгоне. Пошел на разборки, увидел средний палец – и настучал по шлему в ответ
Но главный урок, который я вынес – не судить о ситуации сразу в горячке, не злиться и не обвинять других, не разобравшись. Это не была его ошибка, это была рискованная атака. Лучшее, что я сделал – позвонил главному инженеру и главному механику из команды Валттери. Ведь я знал, что они могут стать моей командой. И в итоге так и вышло – мы теперь работаем вместе. Я извинился перед ними и объяснил, как же так вышло.
Я даже благодарен за ту аварию, потому что после нее оказался более взрослой и самостоятельной личностью. Ошибки нужны, чтобы из них расти. Больше всего уроков в жизни я выучил на ошибках и на сложных моментах. С успехом и победами намного проще справляться, и ты ничего оттуда не выносишь. Просто в моменте чувствуешь себя так хорошо!
Но Тото через пару дней спустя сказал, что его восхитило, как я продолжал давить на газ, уже скользя боком по траве на скорости 300 км/ч.