Откровения гениального конструктора.
Сезон-1997 стал одним из самых скандальных и противоречивых во всей истории «Формулы-1» – прежде всего благодаря драматичной развязке с битвой за титул между Михаэлем Шумахером и Жаком Вильневом: «Уильямс» давил на пилота «Феррари», вспоминая предыдущие инциденты (хотя канадский гонщик вел себя на трассе ничуть не лучше), и в итоге все закончилось столкновением и сходом будущего семикратного чемпиона.
22 года назад Шумахер протаранил Вильнева. Михаэля дисквалифицировали, но степень его вины не ясна до сих пор
Однако в 97-м сражение развернулось не только среди гонщиков, но и среди инженеров.
«Болид того года был супербыстрым и очень мне подходил, – вспоминал Вильнев. – Эдриан Ньюи всегда хорошо понимал нужды пилотов. Он был магом по части машин. Та машина стала для меня второй кожей — почти всегда я мог делать с ней абсолютно все, что только хотел. Я всегда знал, что достаточно мне поставить новые шины в квалификации — и я мог проехать на полсекунды быстрее. Каким-то образом все работало.
Год и правда был сумасшедшим: после пары первых гонок все решили: «Все, «Уильямс» выиграл», но затем «Феррари» нашли невероятный ответ. Откуда-то у них взялось отличное механическое сцепление, и они внезапно тоже стали супербыстрыми. На середине чемпионата все думали, что уже «Феррари» точно выиграет, но мы смогли ответить. Было весело».
И Эдриан Ньюи в подкасте для Motorsport Magazine рассказал, откуда же взялась скорость у FW19 с первых же Гран-при: все дело в небольшой инновации верхнего воздухозаборника. Ее гениальный конструктор подсмотрел в обычном авиалайнере.
«Когда ты встречаешься с проблемой и не знаешь, как ее решить, главное – впитать ее в себя даже на бессознательном уровне. Тогда ты можешь внезапно вернуться к ней в самый неожиданный момент – когда пьешь кофе, гуляешь или встаешь с кровати. К тебе просто приходит вдохновение. У меня часто бывает такое, когда я вожу машину – мой разум словно уплывает, и я думаю только о той машине, которую веду.
Помню, как-то во время полета с Барбадоса куда-то на другой остров в Карибском море я смотрел в окно и увидел решение, использованное в самолете в месте, где пропеллер забирает воздух в мотор. И это решение показалось мне идеальным для решения проблемы нашего воздухозаборника в болиде 1996 года. На основе этого замечания я нарисовал совершенно новый воздухозаборник для болида 1997 года. И решение оказалось очень хорошим – стало стандартом в паддоке.
Нужно всегда держать разум открытым для всего нового и хватить вдохновение. Иногда лучшие решения приходят бессознательно».
Речь, судя по всему, идет о небольшой трубе над головой пилота, которую формирует начало воздухозаборника до начала самого «гребня» моторного отсека. Вот как он выглядел на болиде FW19.
Сравните с FW18: раньше выступающей части не было, а воздухозаборник как раз и начинался вместе с «гребнем».
Причем такую же схему использовали все: и «Феррари» (в 97-м).
И «Бенеттон».
И «Макларен».
И лишь после инновации Ньюи все команды перешли на новые воздухозаборники.
Это решение и правда стало абсолютным стандартом – его используют до сих пор.
А все благодаря наблюдательности и гению одного человека.